Считали бы вас симпатичной или симпатичным в XVII веке? Или за 200 лет до нашей эры? Есть ли человеческие черты, универсально красивые в любую эпоху? Корреспондент BBC Future выяснил, что привлекательность — категория гораздо более субъективная и менее поддающаяся определению, чем кажется на первый взгляд.
Пышнотелая эстрадная комедиантка Дон Френч вряд ли назвала бы себя секс-символом, но, быть может, она просто родилась не в то время? «Если бы я жила в годы, когда Рубенс писал свои картины, меня бы боготворили как потрясающую модель, — однажды заявила она. — Ну а Кейт Мосс? Ее бы применяли вместо кисточки».
Френч говорила в шутку, но она, тем не менее, поставила серьезный вопрос. Меняются ли стандарты красоты с течением времени? Или же определенные черты внешности воспринимаются как универсально красивые, вне зависимости от культурного контекста и от исторического периода?
Существует ряд убедительных с точки зрения эволюции обоснований того, почему красота может быть неподвластна влиянию времени. Определенные биологические черты могут говорить о здоровье, хорошей физической форме и способности к заведению потомства. Это признаки хорошего партнера, и мы, по идее, должны считать их чертами сексуально привлекательного человека. Тем не менее, биологи и психологи довольно упорно пытались нащупать чисто биологическое обоснование красоты, но ничего убедительного у них не вышло.

Не всем понравится, когда лицо слишком симметрично
Взять, к примеру, распространенное мнение о том, что мы якобы предпочитаем симметричные, сбалансированные черты лица. Научное обоснование этого звучит вполне убедительно: перенесенные в детстве заболевания и стресс способны постепенно влиять на развитие организма и приводить к дисбалансу, за счет которого одна сторона тела растет несколько иначе, чем другая. Слегка несимметричное лицо в таком случае должно говорить о физической слабости — а значит, меньшей привлекательности того, кого вы рассматриваете как потенциального второго родителя ваших детей.
Однако в ходе многих проведенных экспериментов ученые просили оценить привлекательность разных лиц лишь среди небольших групп опрошенных, что существенно повышает погрешность результата. Когда Стефан ван Донген из Антверпенского университета свел эти результаты в один общий мета-анализ, он выяснил, что в больших группах опрошенных этот эффект теряется.
На самом деле, несимметричность лица может вовсе не означать проблем со здоровьем. В прошлом исследователи высказывали такие предположения и даже находили им некие подтверждения, однако в 2014 г. ученые сделали трехмерные сканы пяти тысяч подростков и попросили их рассказать о своей медицинской истории. Выяснилось, что подростки с самыми симметричными чертами лица вовсе не были более здоровыми, чем остальные.
Биологи также предполагали, что мы предпочитаем лица, отвечающие нашим представлениям о мужественности или женственности: к примеру, Джона Хэмма с его крупной челюстью или Миранду Керр с ее тонкими чертами. Опять-таки, гипотетическое обоснование казалось убедительным: костная структура отражает содержание половых гормонов в организме, так что она по идее должна говорить о репродуктивных способностях женщины или таких чертах мужского характера, как доминантность — а это все важные соображения при выборе потенциального партнера.

Чем больше углубляешься в вопрос критериев красоты, тем более размытыми они выглядят
Но в большинстве исследований на эту тему изучались только представители западной цивилизации. Когда Изабель Скотт из Университета Брунеля в Лондоне и ее коллеги решили расширить зону анализа и включить в нее представителей Азии, Африки, Южной Америки и России, то обнаружили, что предпочтения сильно вариьруются. На самом деле, тягу к мужественным мужчинам и женственным женщинам они выявили лишь в наиболее урбанизированных регионах. В более мелких и изолированных общинах многие женщины предпочитали более «женственно» выглядящих мужчин.
То же самое относится и к фигуре. На Западе длинные ноги считаются красивыми в женщине, а к долговязым мужчинам отношение более прохладное — а вот у кочевого народа химба в Намибии все ровно наоборот. Да и на Западе предпочтения, похоже, со временем менялись: к примеру, Венера Ботичелли, некогда воплощавшая западный идеал красоты, имеет более короткие ноги по отношению к остальному телу, чем это принято у моделей сегодня. Женщины с тонкой талией и мужчины с широкими плечами и сужающимся книзу торсом много где считаются привлекательными, но идеальные пропорции варьируются от культуры к культуре.
Возможно, наше отношение к выбору потенциального партнера должно быть гибким — чтобы мы могли выбрать лучшую пару в текущей ситуации. «К примеру, в обществах, где велика угроза голода, больше ценятся тяжеловесные партнеры — потому что они наиболее устойчивы к нехватке продовольствия», — говорит Энтони Литтл из Университета Стерлинга в Британии. И действительно, это похоже на правду. По тому же принципу в группах, подверженных заболеваниям, будут более привлекательными визуальные признаки здоровья (к примеру, симметрия черт лица), но это будет не столь актуально для здоровых обществ.

Мужские крепкие плечи ценятся далеко не во всех культурах
Где ценится доминантность — там в фаворе мужчины с квадратными челюстями и повышенным уровнем тестостерона. «Например, мы обнаружили, что если женщины наблюдают признаки конкуренции между мужчинами — к примеру, смотрят на их поединки — они начинают предпочитать мужественные черты лица».
Итак, хотя наши идеалы красоты могут казаться нам божественными и не подверженными влиянию времени, на самом деле они могут являться прямым продуктом обстоятельств, в которых мы находимся. Стоит также отметить, что свое влияние может оказывать и предрасположенность к конформизму: раз за разом исследователи убеждались в том, что если вы слышите или видите, что кто-то считает другого привлекательным, то вы и сами будете более склонны считать так же.
За счет этого вкус к определенному типу красоты может распространяться в обществе и формировать стандарты привлекательности. «Положительная сторона этого заключается в том, что вам не нужно учиться на собственных ошибках, а можно воспользоваться коллективным опытом окружающих, — замечает Литтл. — Что интересно, в современном мире социальные сети позволяют осуществлять такой обмен опытом в мировом масштабе».
Например, в бизнес-школе Джона Хопкинса Кэри, расположенной в американском Балтиморе, был поставлен такой эксперимент. Исследователи воспользовались сайтом знакомств, позволявшим пользователям оценивать случайных людей. После этого некоторым пользователям показывались средние оценки, выставленные другими людьми. В тесте не было правильных и неправильных ответов, но испытуемые вскоре поняли, какие типажи пользуются популярностью, и стали ориентироваться на это в выставлении оценок.

Пластическая хирургия позволяет людям приблизить свое тело к идеалу — вот только чей это идеал?
Вскоре у всех участников эксперимента вкусы оказались схожими: их представления о красоте изменились всего лишь в результате пользования этим сайтом, даже несмотря на то, что ответы были анонимными и следование общему тренду не давало никаких плюсов.
Легко увидеть, как такого рода стадное поведение привело к росту популярности определенных знаменитостей. В более мелких масштабах схожего эффекта можно добиться, если часто появляться на людях в обществе тех, с кем вы могли бы теоретически составить пару (например, с представителями противоположного пола). Окружающие сочтут, что вы пользуетесь успехом, и присоединятся к хору воздыхателей.
Привлекательность формируется и за счет привычки, и чем больше людей определенной внешности вы видите, тем более привлекательным может казаться этот типаж. В наше время, когда пластическая хирургия становится нормой, мы можем не только изменить нестандартные черты собственной внешности, чтобы соответствовать веяниям времени, но и создать из своей внешности тренд, повлияв на моду.